"Чернобыль" в Ростове - как три известных завода стали руинами

Корреспондент RostovGazeta отправился на заброшенную территорию, чтобы увидеть, во что превратились известные когда-то заводы.

Мука и Клыки

Ростовский мукомольный завод №2 является одним из старейших промышленных предприятий города. Он был построен в конце 19 века и без каких-либо серьезных повреждений пережил Вторую мировую войну.

Но пережить 90-е ему не удалось. К 2000 году предприятие обанкротилось и было приобретено одной из московских зерновых компаний. Впоследствии, его неоднократно пытались продать, но безуспешно — оборудование, да и сам комплекс устарел, а цена продажи была слишком завышена (около 200 миллионов рублей).

В итоге завод оказался окончательно заброшен. Все окна, двери и ворота закрыты — всюду цепи и амбарные замки. Для того, чтобы попасть на территорию, необходимо обойти завод с обратной стороны по железнодорожным путям, взобраться по куче промышленного мусора и спрыгнуть вниз.

Стоит отметить, что по самой "зоне отчуждения" бродят редкие строители, которые камень за камнем разбирают это место. На вопросы "кто, что и зачем" они отмалчиваются.

На территории самого комплекса встречаются обветшалые склады, промышленные здания, административные офисы и железные ржавые лестницы, ведущие к запертым дверям. В этом месте ты ощущаешь себя словно вне городских стен, где-то далеко от Ростова.

Если идти вперед, то можно наткнуться на маленькое помещение — подобие офиса. Пара пыльных столов, атласы, документы, книги и иконка — все это на фоне обесцветившихся порванных обоев и разбитых окон. На столе лежит чья-то неаккуратная записка, которая гласит "Бегите отсюда". И бежать, действительно, есть от кого. На территории завода огромное количество агрессивных бродячих собак, которые, вероятно, гуляют здесь в надежде найти еду и встречают посетителей без "подарков" очень недружелюбно.

Выйдя из маленького офиса и поднявшись немного выше, можно будет забраться по узкой лестнице к нескольким закрытым дверям и окнам. Оттуда появляется возможность внимательнее рассмотреть большую часть комплекса — старый крошащийся кирпич, десятки побитых окон. Сплошная зона отчуждения.

И чья-то промелькнувшая тень в глубине двора.

Спустившись вниз и подойдя к промышленному двухэтажному зданию, из которого торчит старое заводское оборудование, можно заметить, что все входы перекрыты, но на втором этаже есть более-менее широкая дыра, к ней ведет лестница и металлический мостик.

В самом здании лишь старое оборудование, хранящее на себе остатки муки, пару столов, заваленных различными бумагами и мелким инвентарем, комнаты с разворованным электрооборудованием и запертые двери, ведущие в основное, самое высокое здание этого комплекса, в которое можно попасть лишь снаружи.

Промышленный амфитеатр

Мучнозерновой терминал является частью мукомольного завода №2 и находится напротив, через железнодорожный переезд. Он представляет собой ряд высоких построек, часть из которых — огромные контейнеры для хранения.

На стене сторожки, находящейся у запертых ворот, написано предостережение, гласящее "Не заходи на территорию". Но оно мало кого останавливает. Поначалу это место, как и заводы по соседству, постоянно посещали цыгане и бомжи, а после, когда уже практически нечего было воровать, сюда стали ходить ищущие приключений подростки.

Попасть на территорию комплекса можно двумя путями — сложным, как и корреспондент, через дырку в одном из зданий и простым — через открытую железную калитку, находящуюся в 200 метрах от той дыры.

Территория заросла травой, всюду голые деревья и кучи промышленного и строительного мусора. На территории несколько пустующих маленьких зданий разного назначения, одинокая и такая же пустая будка охранника.

Есть здесь также и собаки, они стаей бегают по всему комплексу. Бездомные, они менее ревностно относятся к охране комплекса, и от них не приходится убегать.

Без фонаря в помещения лучше не заходить. Подвалы затоплены. Первый этаж забит старым оборудованием. Регулярно встречаются лужи мазута. Выход на лестницу найти не удалось. Снаружи имеется пожарная лестница, ведущая на самый верх, но она старая и ржавая.

В комнатах можно нередко наткнуться на различные вещи, оставленные или наоборот принесенные бомжами: одежда, обувь, бутылки и прочее.

Поднимаясь по лестнице второго по высоте здания, можно заметить в комнатах множество запылившейся ржавой техники и главную опасность всех этих заброшенных заводов — не всегда заметные дыры в полу.

Есть возможность выхода на крышу, огороженную низкой оградой. Сверху открывается прекрасный вид на большую часть "зоны отчуждения" - десятки высоких гор строительного мусора, единицы копошащихся строителей, и красное полуразрушенное здание вдалеке — маслодобывающий завод.

Банкрот на банкроте

Один из рабочих рассказал, что маслодобывающий завод принадлежит обанкротившемуся закрытому акционерному обществу "Рабочий".

"Я тут 42 года отработал. Тут все предприятия обанкротились. Сначала мукомольный завод, потом в 2008 году и мы", - сообщил он.

По его словам, помимо мукомольного и маслодобывающего предприятий, на территории еще есть, как минимум, мыловаренный и глицериновый заводы.

"Всем этим предприятиям помогли разориться. Вон, видите, строительство домов идет, а предприятия все закрывают и закрывают"», - добавил он.

Собеседник рассказал, что считает виновным в банкротстве компании бывшего губернатора области Владимира Чуба.

"У нас тут основная версия ходит, что когда Чуб был губернатором, он хотел войти в совет директоров предприятия и получить часть акций. И когда ему отказали, он перекрыл нам кислород, не давал нам деньги в банках", - пояснил он.

Часть окон на маслодобывающем предприятии отсутствует, кусков здания нет. На каждом этаже кучи строительного мусора, арматура, грязная одежда, ботинки, журналы и бутылки. В здании еще осталось некоторое оборудование. В подвальных помещениях непроглядная тьма. Повсюду дыры в полу - каждый шаг может обернуться печальными последствиями. А один из сохранившихся залов верхнего этажа больше напоминает храм, нежели рабочую площадку.

"Зону отчуждения" шаг за шагом расчищают, заводы разбирают и сносят. Но с учетом скорости работы и количества рабочих, вряд ли это место скоро сможет похвастаться чем-то, кроме постапокалиптических пейзажей.