Posted 19 декабря 2017,, 14:24

Published 19 декабря 2017,, 14:24

Modified 17 сентября 2022,, 14:48

Updated 17 сентября 2022,, 14:48

Пятая часть экономики Ростовской области работает на уровне 1825 года

19 декабря 2017, 14:24
Ростовские бизнесмены должны бороться не только с общероссийскими, но и со специфическими региональными трудностями, которые зародились десятки, а иногда и сотни лет назад.

В интервью RostovGazeta об этом, а также о том, кто виноват в засилье нелегальной торговли, почему выборы не решат проблему плохих мэров, чем грозит бизнесу помощь государства и о несовершенстве судебной системы рассказал уполномоченный по защите прав предпринимателей в регионе Олег Дереза.

Почему возникла проблема с несанкционированной торговлей в Ростовской области?

На самом деле все просто. В 90-е годы был большой дефицит товаров, были сокращения, и продавец ларька получал больше, чем начальник отдела на заводе. С одной стороны, чтобы насытить рынок товарами и, с другой стороны, чтобы дать возможность людям зарабатывать, руководство города и области разрешило им торговать на улицах. На начальном этапе не обращали внимание на привлекательность этих павильонов, является ли эта торговля санкционированной, или нет.

Затем, чтобы была конкуренция, начали проводить торги. В этот период стали появляться мошенники, которые требовали от добросовестных предпринимателей в обмен на свое "неучастие" в торгах 20% прибыли. Предприниматели, конечно же, отказывались. Тогда эти участники торгов поднимали цену за аренду участка до небес, пока у честного предпринимателя начинала не складываться экономика. В итоге торги выигрывал жулик, который и не собирался заключать контракт. Приходилось разыгрывать новые торги, а это время, особенно ценное для сезонной торговли. Предприниматели это понимали, начинали договариваться. Власть не ставила препонов для доступа к торгам таким участникам. Я иначе как мошенническая схема не могу это назвать.

Сейчас департамент потребительского рынка позволил предпринимателям, которые не имеют задолженности по аренде этой земли, продлевать договор без проведения конкурса.

Правильно ли я понимаю, что обращений, связанных с размещением торговых объектов к вам поступает больше всего? На что еще жалуются предприниматели в регионе?

Да, большинство обращений как раз приходится на нестационарные торговые объекты. Множество жалоб поступает в строительной сфере. Это, прежде всего, отзыв разрешения на строительство и не подписание его. Предприниматели жалуются на тарифы и на техприсоединение к сетям. По тарифам мы рассматривали вместе с прокуратурой области несколько обращений, где в разы выросла стоимость, но выяснилось, что там были применены "кривые" схемы потребления и заключения договоров.

По техприсоединению вопрос заключается в обоснованности стоимости. Сейчас только сама энергокомпания понимает, откуда брать точку присоединения, и сколько это будет стоить. Для бизнесменов важно не столько дороговизна подключения, сколько прозрачность самой процедуры. Сначала называются одни суммы, а потом приходят темные личности, предлагают заключить с ними договор, чтобы было дешевле. Когда такие предложения поступают, предпринимателю начинает казаться, что его обманывают.

Сейчас мы направили предложения губернатору с тем, чтобы сделать процедуру подключения прозрачной, чтобы не только видеть, где та точка присоединения, к которой нужно подключиться, но и иметь возможность нанять независимую проектную организацию, которая могла бы рассчитать оптимальную стоимость подключения.

Каких полномочий не хватает бизнес-омбудсмену для осуществления своих обязанностей?

В рамках гражданских дел их достаточно, но что касается уголовного процесса, к нам много приходит обращений от предпринимателей, которые подверглись необоснованному уголовному преследованию, и тут у меня руки связаны. Я как уполномоченный не могу выступать в суде, некоторые судьи дают мне слово, но это исключительно их добрая воля.

Когда к нам поступают жалобы, например, на расследование дела, то максимум, что я могу сделать, это предложить прокурору провести проверку, но и у него нет особых полномочий вмешиваться в ход расследования. В суде же я могу стать общественным защитником, и то только как Олег Дереза, не как омбудсмен, в случае, если суд удовлетворит мое ходатайство, потому что я не профессиональный юрист и не могу профессионально защищать человека.

Какая ситуация складывается в Ростовской области с уголовным преследованием предпринимателей? Еще несколько месяцев назад мы говорили о регионе как об одном из неблагоприятных для ведения бизнеса из-за чрезвычайно пристального внимания к предпринимателям со стороны правоохранительных органов. Меняется ли это как-то сегодня?

Эти заявления делал федеральный бизнес-омбудсмен Борис Титов. Чтобы сравнить сложившуюся ситуацию с уголовным преследованием бизнеса в Ростовской области с другими регионами, нужны актуальные данные по другим регионам, а их у меня нет. У нас было несколько громких дел, в том числе Юрия Осипенко, Иосифа Кацивы (Осипенко осудили на 9 лет за хищение 1,5 миллиарда рублей у пайщиков, а Кациву – на 6 лет за отмывание денежных средств – прим.ред.) и др. Я не хочу говорить о виновности или невиновности этих людей, важно, что есть прецедент, когда предприниматель сидит за решеткой до вынесения приговора 5-7 лет и все это время считался невиновным. Я считаю, это грубейшее нарушение прав человека.

Мы хотим предложить, чтобы принимали решение о продлении или не продлении меры пресечения и рассматривали дело по существу разные судьи. Иначе формально при вынесении приговора судья уже скован нахождением обвиняемого в СИЗО столь длительное время: сказать, что человек невиновен, - это подвергнуть сомнению всю систему. Как минимум, уже на семь лет осудить должен. Но должен в этом случае не самое правильное слово: если человек невиновен, значит нужно признать это, заплатить компенсацию за годы в изоляторе и отпустить. По крайней мере, это говорит о здоровом обществе, готовом признавать свои ошибки.

Если говорить о торговле, то сейчас ритейлеры нашли очередную лазейку, чтобы "отжимать" у производителей продуктов питания больше средств, я о "доверительной приемке". Можете пояснить механизм ее действия?

Жалобы на ритейлеров поступают регулярно. Смысл заключается в том, что производитель привозит товар в распределительные центры. Оттуда товар поступает в магазины, и только там его якобы могут проверить. После чего предпринимателям приходят "письма счастья", что у товара нарушена упаковка, истек срок годности и т.д. Производитель говорит: "Как же, я привозил продукт в нормальном состоянии", однако поскольку в магазине нет приемки, доказать это весьма затруднительно. Остается надеяться на здравый смысл ритейлеров, поскольку, если предприниматели постоянно будут сталкиваться с подобной ситуацией, то им станет невыгодно работать с сетями.

Но куда им тогда идти, если не в торговые сети?

Объединяться. В Ростовской области крупные производители открывают собственные магазины и не отдают свою продукцию в сети. О собственной сети сейчас задумывается крупный производитель мяса птицы в Подмосковье, потому что теряет всю маржу от поставок в сети.

Повышение акцизов на топливо. Как бизнес встретил эту инициативу?

На самом деле бизнес с настороженностью встречает любую инициативу, связанную с каким-либо удорожанием. Сказать, что хорошо восприняли, это не так, но и бастовать никто не бросился. Для бизнеса это вопрос скорее о том, как повышение акцизов отразится на стоимости перевозок.

Я считаю, что, желая сохранить объемы, перевозчики не будут повышать цены. Если бы перевозок было больше, а перевозчиков меньше, то тогда они бы смогли диктовать свои условия. А сейчас перевозчики бьются за каждого клиента.

Как относитесь к возврату прямых выборов мэров городов в Ростовской области?

Я не могу сказать, что бизнес об этом сильно думает, хотя инициатором этого процесса выступает "Партия роста", партия бизнесменов. Если будет референдум, то и я, и бизнес пойдет высказываться. Но давайте посмотрим правде в глаза. Конечно, выборы мэра – это очень хорошо, это высшая степень демократии, но мы же имели и отрицательные примеры в некоторых районах Ростовской области, когда выбранные мэры не справлялись со своими полномочиями. В 90-х годах в Азове, например, выбрали мэра на волне популизма, и потом еле разгребли.

На днях в Советском районе прошли довыборы в городскую думу. Явка составила всего 9%, при этом за победившего кандидата проголосовало менее 50% избирателей. Получается, что только 4% населения района выбрало депутата. О чем можно говорить при такой явке?

Я не вижу варианта в этом споре, при котором все было бы великолепно. Промашки есть везде. Сколько у нас «кляли» выбранных мэров, я не хочу называть фамилии. Фактически ни тот, ни тот вариант не может гарантировать, что у власти окажется сто процентов хороший управленец. От кандидатуры все зависит, и от населения, которое требует от депутатов исполнения своих полномочий.

Является ли достаточной поддержка власти в регионе, и в чем нуждается бизнес?

На некоторых направлениях она даже излишня. По большому счету, иногда нужно просто не мешать. Когда бизнес обращается с просьбой, нужно понимать, чем можем помочь, а чем нет, и не страдать от того, что не всем смогли помочь. Излишне «залюбливать» бизнес, как дитя, тоже не стоит. Власть и бизнес должны существовать параллельно.

Когда хозяин лесопилки в Финляндии решил развивать инновационный бизнес в небольшом поселке городского типа с одноименным названием Nokia, не было никаких постановлений ни правительства, ни региональной власти, а бизнес развивался.

Есть интересные предложения от экспортного центра – это бесплатная поддержка предпринимателей в части поиска зарубежных заказов, предоставления субсидий, кредитных ресурсов под 5%, оплаты до 80% участия в выставках. Я сам относился к этому с определенной долей скепсиса, но это очень хорошо для малых и средних компаний, которые продают конкурентоспособную продукцию на западе. Я за любые формы поддержки предпринимательства. Единственное, от чего решили отказаться, так это от безвозвратных субсидий, потому что с ними всегда связано уголовное преследование бизнеса: не правильно документы оформили, и предпринимателя уже тщательно проверяет МВД.

Власти говорят о снижении плановых проверок бизнеса контролирующими органами и резком росте внеплановых. Какое их число в год было бы оптимальным для нормального функционирования бизнеса?

Не соотношение проверок важно, а то, что сейчас хотят сделать на федеральном уровне – это заполнение самопроверочных чек-листов. Смысл в том, что, если я добросовестный предприниматель и хочу, чтобы у меня все было хорошо, то я захожу на сайт МЧС, выбираю градацию своего предприятия и проверяю его на соответствие: пожарная сигнализация есть, запасной выход не захламлен и т.д. Я сам себя проверяю, и напротив тех положений, которых нет, указываю, когда это будет сделано. Это лучший вариант. Предприниматели же не малые дети, пусть проверяют себя сами, в последствии они же будут отвечать своим имуществом. И потом предприниматель не будет бояться проверок, когда у него все соблюдено. Конечно, если вы просто галочки проставили, то инспектор оштрафует, мама не горюй.

По вашему описанию инициатива хорошая. Насколько реализуемая?

Она уже работает, но с 1 января следующего года будет повсеместно.

Каков процент заявляемых инвестпроектов в регионе не реализуется и почему? Обращались ли к вам инвесторы за помощью?

На самом деле это может быть связано с желанием предпринимателей попасть в губернаторскую сотню инвестпроектов. Я не вижу, чтобы инвесторам создавали препятствия в завершении их проектов, на это есть объективные и субъективные причины. С некоторыми причинами я знаком, не хочу их озвучивать. Но я абсолютно не согласен с тем, что какие-то силы прессуют предпринимателей и не дают им закончить начатые проекты. Чаще всего это финансовые трудности.

Чего, на ваш взгляд, не хватает региону для улучшения бизнес-климата? Как влияют на него кадровые перестановки в правоохранительной системе региона?

Для честного предпринимателя по большому счету без разницы, кто там начальник МВД или прокурор области. Их можно поздравить с профессиональным праздником, с Новым годом, но не более того. Бизнес не должен задумываться над тем, знает ли он лично начальника городского ОБЭПа. Я, например, не знаю, и это нормальное явление. Это преступники должны знать и бояться. К сожалению, иногда предприниматели действительно жалуются на то, что на них оказывается давление. Мы будем стараться, чтобы такого не было.

Проблема с инвест-климатом кроется не в Ростовской области, не она же виновата в том, что мы на 20% работаем в третьем технологическом укладе, который начался еще в 1825 году – это эпоха стали, и на 50% в четвертом технологическом укладе, который длится с 1908 года – это эпоха нефти. Америка вообще не работает в третьем технологическом укладе, у нее осталось около 10% экономики в четвертом технологическом укладе, порядка 60% в пятом – это компьютеры (у нас всего 10%), и у них еще 5% в шестом технологическом укладе – это нанотехнологии. Это же не Ростовская область виновата в том, что в 1917 году была выбита предпринимательская инициатива: кто-то эмигрировал, кого-то расстреляли. И так до 1984 года, когда расстреляли директора «Елисеевского» гастронома (Юрий Соколов казнен за хищения в сфере торговли – прим.ред.), а сейчас он бы был предпринимателем не хуже Галицкого (Сергей Галицкий – совладелец «Магнита» - прим.ред.).

Я еще не встречал ни одного предпринимателя, который бы сказал, что не пойдет в Ростовскую область из-за плохого инвестклимата. Другое дело, что инвесторов в принципе мало, их на всю страну не хватает. Самое главное, мы понимаем свои минусы и пытаемся их преодолевать.

"