Репортаж из зала суда получил законную силу

Теперь можно свободно стенографировать процесс или вести аудиозапись – на это вообще не требуется разрешений. Более того, эти материалы могут прилагаться к уголовному делу. Соответственно, у желающих есть возможность фиксировать все происходящее в зале заседания. Это не только дисциплинирует участников разбирательства, но и вполне может сыграть серьезную роль в исходе дела.

Личная богатая практика позволяет привести немало примеров, когда протоколы судебных заседаний кардинально расходились с тем, что происходило в зале суда в действительности. И это оставалось серьезной проблемой, так как доказать несоответствие бывает крайне сложно. Да и в конце концов, есть явный человеческий фактор: секретари судебных заседаний не всегда успевают детально фиксировать важные для сторон моменты, не застрахованы они и от случайных ошибок.

Отныне участники спора могут совершенно свободно пользоваться диктофоном и быть уверенными: записью впоследствии можно подкрепить протокол. К письменной форме фиксации происходящего закон относит и ведение текстовых записей, осуществляемых с помощью компьютерных и иных технических средств и выкладываемых в Интернет.

А вот для проведения фото- и видеосъемки в судебном процессе однозначно потребуется получить разрешение судьи. Главное условие заключается в том, чтобы фотограф и оператор выполняли свою работу, скажем так, ненавязчиво, то есть не мешали ходу процесса и не угрожали безопасности участников уголовного судопроизводства. Этим объясняется то, что свободы передвижения по залу у них практически нет. Судья имеет право указать позиции, откуда будет разрешена съемка, а также ограничить временной промежуток.

К слову, я не сомневаюсь, что вскоре обыденным делом станут и интернет-трансляции открытых судебных заседаний. Подобные попытки уже предпринимались, и заседания транслировались в Сети, но это было исключительно в рамках пилотных проектов, по большей части для тестирования судами оборудования. А вот нынешние поправки в УПК позволяют сделать трансляции нормой. Не только в Интернете, но также по радио и телевидению. Закон запрещает лишь трансляцию заседаний на стадии досудебного производства.

При этом, конечно, обязательно должно учитываться мнение участников процесса. Хотя, по большому счету, во всех случаях окончательное слово остается за судьей. Кроме того, о проведении трансляции, так же как аудио- и видеозаписи, должна делаться отметка в протоколе судебного заседания с указанием СМИ или интернет-сайта, где велась трансляция.

Можно встретить мнения о том, что якобы доступ СМИ к разбирательствам ограничили. Но, резюмируя, я скажу, что отныне всего лишь законодательно закреплена сложившаяся практика по взаимодействию судов со средствами массовой информации. Напомню, что еще в конце 2012 года пленум Верховного суда России дал рекомендации судьям, согласно которым недопустимы субъективные решения по поводу присутствия журналистов. Суд должен оценить, не будет ли нарушать прав участников процесса фотосъемка, видеозапись или трансляция открытого судебного разбирательства. Простое недовольство сторон – отнюдь не причина отказывать СМИ в присутствии. Процессы, представляющие общественный интерес, не должны проходить камерно.

Логично, что видеотрансляция может быть запрещена на стадии допроса свидетелей: ведь те, что еще не были допрошены, не должны знать подробного содержания того, что рассказали остальные. А вот съемка на этапе оглашения обвинения гособвинителем или во время показаний потерпевших – обычное дело.

Добавлю, что тем же законом теперь прописаны четкие сроки размещения судебных актов в Интернете. Часть 1 статьи 15 Закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ» в новой редакции предусматривает, что документы должны появляться в Сети «в разумный срок, но не позднее одного месяца после их принятия в окончательной форме». Исключение составляют приговоры, которые нужно публиковать не позже, чем через месяц после вступления в законную силу, и акты арбитражных судов. Они, напомню, появляются в Интернете не позднее следующего дня после их принятия. Отдельно оговаривается, что для защиты персональных данных участников процесса все они, за исключением имен (инициалов) и фамилий, должны быть убраны из документов.