Пропало пиво и парацетамол: как ростовчанки переживают карантин за рубежом

RostovGazeta публикует три монолога ростовчанок, которые находятся не в России, о мерах против коронавируса в их странах.

Светлана Коринфская

Приехала в США, в штат Огайо, летом 2018 для обучения на PhD (в докторантуре) в университете Цинциннати. Обучается по программе совместной с Children’s Hospital Medical Center, где проводит много времени в лаборатории.

Вначале у нас было объявлено соблюдать social distancing, то есть все должны держаться друг от друга на расстоянии от 1,5 метра. Нас переключили на режим смен в лаборатории — приходишь либо утром, либо вечером. Если эксперимент длительный, то просишь коллегу вечерней смены закончить его за тебя, а сам помогаешь людям с утренними делами. Все лекции перешли на онлайн-режим.

Со вторника ввели карантин (shelter in place). Теперь всем надо завершить работу в лаборатории и перейти на удаленный режим. Приходят только те, кто следит за виварием (помещением, предназначенным для содержания лабораторных животных — RostovGazeta) и делает долгосрочные эксперименты, требующие постоянного мониторинга. И то им, видимо, надо будет писать объяснительную, почему их эксперимент настолько важен, что они ходят на работу во время карантина. Пока можно выходить гулять в парки, как в Италии никто никого не отслеживает. Но я думаю, если полицейская машина будет проезжать массовое скопление людей, могут сделать какие-нибудь неприятные предупреждения за нарушение режима карантина.

Все закупили все заранее, потому что меры вводились постепенно. Если вам кто-то сказал, что американцы скупают туалетную бумагу, то это правда. Дело не в том, что это поможет от коронавируса, а в том, что если просто дома закончится, то купить уже сложно. Также как и макароны, картофель, яйца и некоторые другие продукты. Раскупили антисептики для рук. Многие товары в дефиците в больших супермаркетах, но вчера, например, были в маленьком дорогом.

Насчет паники — никто не дерется за еду и не бунтует, все стараются соблюдать режим, кто-то в большей, кто-то — в меньшей степени.

Маски тоже не носят все поголовно. Нам в научном центре говорят, что масок в целом на страну не хватает, поэтому просят не закупаться ими. Тем более, что они не спасут при близких контактах с зараженными. Их надевают только те, кто уже заболел, но таких сразу же отправляют домой и не дают сидеть на работе с кашлем. Я лично не видела таких, но слышала, что кого-то в соседнем здании так отправили домой на той неделе.

Стипендию платят как обычно, так как работаю из дома над обработкой данных и так далее. Это не считается отпуском, всем в нашей научной группе нашли задания для удаленной работы.

Мария Попова-Маттийс

Живет в Голландии, в городе Алмере, почти 17 лет. До этого четыре года провела в Норвегии. После рождения детей стала домохозяйкой, потому что хорошие детские сады здесь недоступны по финансовым причинам. Мария замужем, в семье двое детей: дочь уже окончила школу и хочет учить юриспруденцию, сын учится в начальных классах.

Ограничения постоянно меняются, не уследить. Где-то две недели школы не работают, и мы дома постоянно получаем задания. Сидим весь день с детьми и делаем уроки.

Нежелательно подходить близко друг к другу на улице, в очереди. Люди, которые болеют, должны оставаться дома. Отменяются все массовые мероприятия, места скоплений людей закрыты. В передвижении по стране ограничений нет, но многие полеты отменены. Некоторые должны работать из дома, в основном, это касается офисных работников. В общем, многие сидят дома.

Продукты в магазинах есть, о медикаментах судить не могу. Дополнительных выплат, насколько я знаю, нет. Но в этом не уверена.

Анна Вакула

Живет в Милтон Кинс (Великобритания), работает финансовым директором в компании по предоставлению газовых, сантехнических услуг, в том числе реагирует на аварийные вызовы, а также проводит косметический ремонт и капремонт некоммерческих помещений.

Из-за ограничительных мер изменилось многое, и меняется каждый день. На данный момент официальная информация опубликована на сайте правительства. Относительно мер по коронавирусу, мы должны:

• Оставаться дома. Выходить на улицу только в случае, если идем за продуктами, по состоянию здоровья или на работу. Но только если не можем работать из дома.
• Находиться на расстоянии двух метров от других людей.
• Мыть руки как только вернулись домой.

За нарушение ограничений могут выписывать штрафы. Если поймают один раз, то £60, второй — £120. Цены примерно такие же, как штрафы за неправильную парковку.

Возвращаясь к специфике работы нашей фирмы, мы относимся, как и врачи, полиция, пожарные, к EMERGENCY SERVICES (аварийно-спасательным службам — RostovGazeta), поэтому наша фирма еще функционирует.

С понедельника закрыты все магазины, которые не продают вещи первой необходимости, то есть одежда, косметика и так далее. Не работают рестораны, спортзалы и все развлекательные организации. Учебные заведения тоже закрыты с прошлой пятницы.

Государство предоставило всем фирмам грант — сотрудникам организаций, которые закрыты, будут оплачиваться 80% зарплат, до 2,5 тысячи евро в месяц. Эти люди сидят дома и получают зарплату. Можно работать на удаленке, если компания предоставит все условия работы, соответствующие GDPR Regulations (общим положениям о защите данных). Здесь это очень важно, и сложно соответствовать этим требованиям. Есть еще гранты от государства и муниципалитета от десяти тысяч евро.

Что касается продуктов, то их достаточно, но есть сложности в покупке. Сегодня заехала купить продукты в магазин — простояла на улице 40-50 минут в очереди, внутри магазина свободно. Ну и как и везде: нет туалетной бумаги и салфеток, консервированной продукции, макарон, риса и, как не странно, пропадали прокладки и пиво. Масок, антибактериального геля и спрея, спиртовых антисептиков нет вообще, даже в специализированных оптовых магазинах, где наша фирма это покупала. Нигде нет обычного парацетамола, но тоже относительно: есть растворимый, и множество других средств, включающих парацетамол. А так в аптеках вывески: «Нет масок, парацетамола и антибактериальных гелей».

Паника есть в основном среди англичан, особенно пожилого возраста. Наши не так паникуют. Но люди разные, мы, например, не паникуем.