Для царской власти Первая мировая война закончилась плохо. К 1917 году царя Николая II обвиняли во всех грехах, в том числе и в неудачах на фронте. Но кто же тогда, в 1914 году, об этом мог знать? К сожалению, эта война мало изучена. И еще очень жаль, что уроки из Первой мировой войны мировым сообществом так и не были извлечены. А ведь она была очень жестокой.
Например, именно во время того вооруженного конфликта стали впервые применять оружие массового уничтожения. Именно в Первую мировую войну стали массово уничтожать мирных людей, а не только солдат и офицеров. Вспомним, что в годы этой войны в Османской империи начался геноцид христианского населения. Уничтожали армян, греков, ассирийцев.
Именно в то время в Нахичевани-на-Дону был создан Армянский комитет для помощи беженцам. В этот комитет вошли лучшие представители армянской и русской интеллигенции. Армянскому комитету большую помощь оказывали русское купечество, донские казаки. Да и простые ростовцы и жители нашего Донского края собирали гуманитарную помощь для армян-беженцев. В те годы в наш город прибывали армянские добровольцы из США, Болгарии. Этих добровольцев гостеприимно встречали. И они уходили воевать в Закавказье.
Кстати, до октябрьской революции 1917 года Первую мировую войну называли Второй Отечественной. В народе ее именовали «германской», а в советское время − «империалистической».
Как жили города
Ростовцев и нахичеванцев война коснулась самым прямым образом с самого начала вступления в нее России. Опираясь на публикации «Приазовского края», можно сказать, что в город стали прибывать в большом количестве раненые и беженцы.
В те годы как раз произошло событие, которое очень изменило историю нашего города. Речь идет о переезде Варшавского университета в Ростов. После этого - его стали называть университетским. Но не только. Благодаря переезду Варшавского университета появился медицинский факультет, а затем и медицинский институт.
Ростовские газеты подробно освещали события на фронтах, публиковали списки погибших, раненых. Конечно, были очерки, посвященные героям, которых награждали разными орденами и медалями. Даже в медицинских газетах и журналах писали о войне и о героях-солдатах. Но не только.
Медицинская пресса
Мой папа, заслуженный врач России и краевед Минас Георгиевич Багдыков, всю жизнь собирал редкие издания, старые книги, газеты и журналы. Недавно я разбирал его архив и нашел дореволюционные газеты. В частности, в его архиве хранились медицинские газеты и журналы за 1914 год. Так вот, издания рассказывали своим читателям о состоянии санитарных поездов для раненых солдат и офицеров, о наиболее распространенных заразных болезнях как в тылу, так и на фронте, о бодром боевом духе солдат, о том, что победа непременно будет за Россией, так как наше дело правое, и о многом другом.
Но больше всего меня заинтересовала заметка, которая называется «Справедливо ли?» в «Вестнике здоровья» за ноябрь 1914 года. В этой небольшой публикации рассказывается о судьбе нашего солдата-еврея. Он был ранен во Франции под Нанси. Долго лежал там в госпитале. Российский посол Извольский заверил солдата, что его отличная служба, а также храбрость и героизм, проявленные в боях, дают ему право жить в России там, где он пожелает.
В Российской империи существовала так называемая «черта оседлости». За пределами этой «черты» евреи жить не могли. Например, в Ростове и Нахичевани евреям жить и работать разрешалось, а во многих других населенных пунктах − нет.
Как писал «Вестник здоровья», несмотря на обещания российского посла, нашему солдату-еврею не разрешили жить в столице. Но у несчастного солдата не было денег и жилья. Деревня, в которой он жил и вырос, оказалась полностью разорена.
«Справедливо ли это?» − спрашивает журналист «Вестника здоровья» у царских российских чиновников.
Но благодаря вмешательству журналистов все закончилось хорошо. Нашлись добрые люди, которые собрали солдату необходимую сумму для того, чтобы он мог начать новую жизнь. Как написано в газете «Вестник здоровья»: «…русского добровольца удалось снабдить небольшой суммой денег и дать возможность уехать за черту оседлости».
Когда читаешь дореволюционную прессу, то понимаешь, что в психологии российских чиновников ничего не поменялось за эти сто лет.
Георгий Багдыков