Депутат от Ростовской области Александр Бородай: «Надо добиваться победы»

Что произошло под Харьковом, какие причины к этому привели, и какие выводы необходимо сделать — рассказал в интервью с корреспондентом RostovGazeta депутат Госдумы от Ростовской области Александр Бородай.

Александр Юрьевич, почему было принято решение о перегруппировке войск?

Надо признать, что на Изюмско-Харьковском направлении мы понесли существенное поражение. И, хотя у нас всячески пытаются смягчить этот факт, никто уже не обманывается. Все прекрасно понимают, что контрнаступление ВСУ в этом районе действительно имело определенный успех. Нами оставлены такие стратегически важные населенные пункты, как Балаклея, Купянск, Волчанск. Оставлена и Казачья Лопань, которая стратегически не столь важна, но, тем не менее, это тоже город. И это поражение в Харьковской области приведет к целому ряду болезненных факторов.

Каких?

Прежде всего, это военный фактор — потери в живой силе, в технике и снаряжении. Особенно тяжело то, что мы потеряли трофейные для нас, балаклейские арсеналы. Это же созданный еще в Советском Союзе огромный арсенал, который был набит огромным количеством разного рода боеприпасов. К тому же, чувствуя в свое время незыблемость нашей позиции в Харьковской области, мы продолжали туда и еще кое- что подвозить. Есть потери в живой силе и технике, но они не столь значимы, поскольку нашим военачальникам удалось не допустить никаких окружений. Наши войска выходили организованно. Но потери все-равно есть. Каждое отступление, и, тем более поспешное, несет в себе определенные утраты. Но эти потери не слишком критичные. Поэтому военная составляющая нашего поражения под Изюмом, если говорить условно, не столь велика, как это может показаться. Но есть же и другие последствия этого поражения — политические и морально-психологические.

Каковы же политические последствия?

Политический фактор делится на два подпункта. Внутриполитический заключается в том, что население России столкнулось с шоковой для себя информацией. Люди увидели, что наши вооруженные силы не столь непобедимы, как казалось ранее. Что действительно, могут быть поражения и военные неудачи. Но шок скоро пройдет. И он должен вызывать в обществе не испуг, а здоровую злость. Гораздо серьезнее - внешнеполитические последствия. Огромное количество стран ненавидит американский диктат в мире. Они тоже хотели бы от него избавиться. А теперь эти страны могут не то, что отвернуться от нас, а предъявить совершенно иные требования к сотрудничеству. Ведь тех, кто находится в ситуации военной неудачи, никто не хочет поддерживать.

В чем заключается морально-психологический фактор?

Придя в Харьковскую область, мы стали сотрудничать с мирными жителями. Многие, в основном русскоязычные, охотно пошли на это. Мы раздавали им российские паспорта. Убеждали в том, что Россия теперь здесь навсегда. Люди нам поверили. А теперь, когда на эту землю пришел противник, против тех, кто сотрудничал с нами, он устроил жесточайший террор — физическое истребление, сопровождающееся чудовищными унижениями и пытками. По сути ту часть населения, которая сотрудничала с нашими войсками и подразделениями и при этом не успела эвакуироваться, обрекли на очень грустную участь. Тех учителей, которых мы обучали преподавать детям по российским программам. Специалистов, которые нам помогали. Люди попали в плен к противнику. И это не просто плен. Это плен, который сопровождается мучениями и издевательствами над людьми. Их участь просто чудовищна.

Что теперь делать?

Понятно, что население других освобожденных территорий — Запорожья и Херсонщины, теперь очень осторожно оглядывается на российскую власть и военных, на наше присутствие в этих регионах. А там население не столь сочувственно к нам относилось, чем в Харьковской области. И уровень поддержки там у нас был меньше. Но события под Харьковом не означают, что наш проигрыш носит тотальный характер. Это временные неудачи. Надо смотреть правде в глаза, и уже давно перестать называть <...> - спецоперацией. То, что происходит на территориях так называемой Украины, пора открыто называть <...>. А неудачи в <...> встречаются. Надо только устранить причину этих неудач, и продолжать до победного конца.

Какова же причина?

Причина проста и носит психологический характер. У нас же, начиная со среднего уровня, постоянно врут и занимаются очковтирательством. Рассказывают о победах, об успехах и обо всем том, что часто не имеет смысла. Соответственно, информация о том, что происходит на линии фронта и за ней, доносится до высшего военного уровня и руководства страны в крайне искаженном виде. Один мой знакомый генерал на посту в Изюме сказал замечательные слова: «Пока мы не перестанем врать, мы эту <...> не выиграем.

Что все-таки произошло под Харьковом?

По нам ударили отмобилизованные и накопленные резервы противника. В частности, серьезные резервы ЧВК и бригады, вооруженные натовским оружием, которые противник обучал на территории Великобритании. Мы же не смогли противопоставить противнику существенных человеческих резервов. Во многом это произошло потому, что спецоперация носит добровольческий характер. Исключение — Вооруженные силы ЛНР и ДНР, где есть военное положение и прошла достаточно тотальная мобилизация. Примерно такого же уровня, как и на территории враждебной нам Украины. А что касается федеральных войск и добровольческих подразделений России, там воюют только добровольцы. То есть если человек захочет, как говорится, «спятисотиться», он всегда это может свободно сделать, избежав наказания. То есть дезертирство с линии фронта является лишь нарушением контракта. И государство не может применить к дезертиру никаких существенных мер воздействия. По сути, из России воюют только добровольцы. А в условиях серьезной большой <...> это малоприемлемо.

Вы предлагаете поменять контрактный принцип формирования армии?

Все это время наша армия ведет боевые действия наступательного характера. При том, что в численном отношении противник превосходит ее практически на всех участках. Но, несмотря на это, контрактный принцип формирования армии, на мой взгляд, показал свою ослабленную, по сравнению с расчетами генштаба, боевую составляющую. Расчеты показывают, что все контрактники героически идут в бой. К сожалению, это не так. Контрактный способ хорош лишь когда надо гонять «туземцев с копьями» по пустыням. Ведь контрактники часто идут на военную службу ради стабильной зарплаты, социальных льгот, улучшения условий проживания. Из них не все готовы умирать за Родину. Поэтому армия оказывается частично недееспособной в условиях <...>, в которой обе стороны несут существенные потери.

Как, на Ваш взгляд, изменить ситуацию?

Для того, чтобы выровнять ситуацию, на мой взгляд, нужна частичная мобилизация в России. Естественно, она не может происходить сама по себе. Нужно вводить военное положение во всех приграничных регионах — Белгородской, Курской, Воронежской, Брянской и Ростовской области, а также в Республике Крым. Эти территории находятся под угрозой воздействия вражеских вооруженных сил. Мобилизация положит конец потоку «пятисотых» - потоку дезертиров. Сейчас мы сталкиваемся с тем, что все наши наши штабы и тыловые подразделения заполнены на 100%. А в боевых подразделениях людей категорически не хватает. Да, мобилизованных предстоит еще подготовить. Поэтому я и говорил, что частичную мобилизацию нужно было начинать еще некоторое время назад.

Сегодня идут разговоры о тотальной мобилизации...

Подчеркну, что тотальная мобилизация нам категорически не нужна. Она повлечет за собой колоссальную проблему с вооружением. Нельзя проводить мобилизацию только в приграничных регионах. Она должна пройти по всей стране. Необходимо мобилизовать 300-400 тысяч человек. Это мобилизация, не имеющая ничего общего с тотальной или всеобщей. Всему этому должна сопутствовать еще одна необходимая мера — перевод промышленности России на военные рельсы. Сейчас мы сталкиваемся не только с малочисленностью людей на линии фронта, но и с дефицитом снарядов, снаряжения и боевой техники. 

Можно сегодня говорить о безопасности для Ростовской области?

Ситуация во всех приграничных регионах сегодня примерно одинаковая. Наиболее напряженная - в Белгородской области. Но и Ростовская тоже находится под угрозой нападения противника, под угрозой действия диверсионных групп, под угрозой удара противника дальнобойным оружием. Это — реальность, с которой нельзя смириться. Ее необходимо принять во внимание. Мобилизоваться внутри себя. Понять, что мы столкнулись с серьезным противником, и дать ему достойный отпор. А для этого общество должно сплотиться вокруг наших ценностей, нашей Родины и нашего Верховного главнокомандующего.

Жители Ростова и донских городов 12 сентября услышали сильный звук, похожий на взрыв. Что это могло быть?

Ростовскую область я покинул совсем недавно. Проезжал, выходя из зоны спецоперации. Слухи об этом инциденте до меня дошли. Я вполне допускаю, что в донском крае могли сработать наши системы ПВО. Фронт, к сожалению, приблизился, а противник обладает дальнобойными артиллерийскими системами. Понятно, что вполне могли быть атакованы цели на территории Ростовской области. Ничего противоестественного в этом я не вижу. К сожалению, это уже является нормой. Жителям региона, как и всей России, пора уже понять: мы все оказались на <...>. Да, мы ведем специальную военную операцию, и по характеру тех действий, которые совершаем, для нас это действительно пока еще СВО. Это и образует некий дисбаланс в действиях, силах и средствах между нами и противником. Потому что противник — глобальный Запад ведет с нами тотальную <...> на уничтожение.

«Отечество в опасности» - этот лозунг сегодня должен плотно отпечататься в мозгах наших людей, которые считают себя не просто жителями, а гражданами Российской Федерации. «Отечество в опасности» и «Все для фронта, все для победы» - два лозунга должны стать преобладающими в сознании россиян.

У редакции нет подтверждения указанной в материале информации кроме слов и личного мнения спикера.  

Беседовала Дарья Демидова