«Все богатые кинулись сниматься»: первые фотографы Ростова и Нахичевани-на-Дону
И если кто-то из известных личностей приезжал в Ростов, то, как правило, посещал и Нахичевань. И многие делали это с большим удовольствием. По крайней мере, восторженных воспоминаний путешественников о Нахичевани и его жителях осталось немало.
Профессиональные фотографы стали популярны и востребованы к концу девятнадцатого века. Изначально фотография была очень дорогим удовольствием.
Остались интересные воспоминания известного общественного деятеля и предпринимателя Ивана Матвеевича Келле-Шагинова о первых фотографах в Нахичевани. В частности, Келле-Шагинов пишет:
«В 1859 году приехал в Нахичевань на короткое время фотограф. Это было ново. Все дивились диву, что посредством солнечного света он делает портреты людей и очень похожие. Все богатые кинулись наперебой сниматься. Отец с матерью и я с ними. Портреты он раскрашивал акварелью очень искусно и выпускал в круглых, резных, золоченых рамках одинакового типа… Портрет этот хранится у меня и теперь. На этом портрете я, мальчик шести лет, снят в русской безрукавке, надетой поверх шитой по-русски рубашки, с высокой ямской шляпой в руке и с хлыстом. Этот костюм отец привез мне из Москвы, причем привез также парик под кружок, который надевался под ямской шляпой для полноты формы ямщика…
На портрете этом характерен костюм матери, ей было тогда 32 года, отцу − 46 лет. На голове матери шелковая с цветочками повязка, какую носили у нас все замужние женщины, на плечи надета визитка малинового бархата, шитая шелком, с широкой бахромой, на каждой руке по золотому браслету. Эти браслеты работались в Нахичевани из червонного золота, массивные, панцирной работы, в 3 ряда, соединенные широкой пряжкой… Затем пояс черного бархата, шитый жемчугами и с пряжкой такой же работы, как браслеты, и с бриллиантами, серьги длинные, алмазные, платье шелковое с широкой юбкой по тогдашней моде.
Пояс бархатный, вышитый жемчугом, я хранил, как фамильный предмет, ибо шитье было работой самой матери, когда она была невестой, и держал эту вещь вместе с другими ценностями в сейфе Рост. Общ. Вз. Кред. (но в 1920 г. ее изъяли)».
(Келле-Шагинов И.М. «Моя единственная жизнь»;
Дневники и воспоминания; Ростов-на-Дону: Издательство «Старые русские», 2015)
Конечно, Келле-Шагинов был уникальной личностью, избирался гласным Думы и сыграл в истории Нахичевани важную роль. И еще. Келле-Шагинов всегда записывал свои впечатления и наблюдения, которые потом вошли в книгу мемуаров. И этим они ценны.
По этим мемуарам Ивана Матвеевича мы можем судить о том, что для того, чтобы сфотографироваться, нахичеванские, да и ростовские, семьи надевали все самые лучшие одежды, дорогие украшения и фамильные реликвии. Ведь это был особо торжественный и незабываемый момент в жизни семьи.
И если, судя по воспоминаниям Келле-Шагинова, фотограф приехал в Нахичевань в 1859 году, то, несомненно, он побывал в это же время и в Ростове. Поскольку фотографии раскрашивал акварелью, значит, был он еще и художником или по крайней мере неплохо рисовал.
Вообще, фотографов в те годы было очень мало, они ценились, как говорится, на вес золота. По данным ростовского краеведа Оксаны Мордовиной, фотографов в те годы, то есть к концу девятнадцатого − началу двадцатого века, в Нахичевани было чуть более десяти, а в Ростове более двадцати.
В Нахичевани в то время жил и работал легендарный фотограф, художник, иконописец Елисей Григорьевич Черепахин. У него была своя мастерская, которая располагалась в его же частном доме на 18-й линии. Черепахин издал уникальный труд − фотоальбом «Виды Ростовской на Дону набережной». В этом альбоме были собраны не только фотографии, но и чертежи сооружений набережной.
По данным ростовского краеведа Оксаны Мордовиной, в средней зажиточной семье в Российской империи конца XIX − начала XX века за жизнь одного поколения собиралось, как правило, по 5−10 студийных фотографий.
Да, конечно, с точки зрения сегодняшнего дня фотографий тогда делали немного. Слишком дорогим было это удовольствие. Но зато для нас, сегодняшних жителей Ростова, эти фото бесценны. Ведь они дают представление о том, какими были наши предки.
Теперь мы можем делать в день до сотни снимков на наш телефон. Но что останется после нас? Переживут ли эти снимки и эти электронные носители столетия?
Поверьте мне, как человеку, который увлекается краеведением и историей, найти фото особняков и домов даже восьмидесятых-девяностых годов минувшего века не так уж просто. Нам казалось, что эти дома будут всегда. Но их снесли, а фотографий почти не осталось. Это я к тому, что надо бережно относиться к своему прошлому. Если, конечно, мы хотим его помнить и знать, как и чем жили наши предки.