Маемо, шо маемо, или чего дончане ждут от России. И чего не ждут.

«Успенка», основной пропускной пункт на границе между Россией и Донецкой республикой, – это лотерея. На нем можно застрять на 2 часа, можно пройти за 10 минут. Найти какую-то закономерность и гарантировано сэкономить время почти невозможно. Как на войне или в казино – многое зависит от других людей и глупой случайности. Попадете в одно время с прибытием автобуса со школьниками, ездившими на отдых в Россию – значит, не повезло.

Нам не повезло. Внутри небольшого павильона с залом таможенного досмотра и паспортным контролем набито, если не сказать утрамбовано, около сотни человек. Духота и слипшаяся где-то под потолком вечная советская мантра «вы-здесь-не-стояли-неправда-я-занимала-вот-женщина-подтвердит». Периодически все это разнообразится ревом самолетных двигателей.

Опытные люди в очереди рассказывают, что «на выходе» из ДНР таких пробок не бывает, только «на входе». Казалось бы, логично предположить ровно обратное. Да, соглашаются опытные люди, казалось бы. Но нет. «Маемо, шо маемо», и почему так – неизвестно. Наконец, после почти формальной процедуры со стороны границы ДНР, портал в иную реальность пройден.

Таксист соглашается довезти до пригорода Донецка. В сам город ехать отказывается из-за «непростой обстановки». Трудно с ним спорить и доказывать, что регулярные прилеты гаубичных снарядов по разным районам столицы – это простая обстановка. Опять же, «маемо, шо маемо». Эта фраза вполне заслуживает права стать жизненным девизом дончан, больше восьми лет выживающих в условиях сумеречной зоны между централизованным государством и «диким полем», между риторикой «народной демократии» и рудиментами региональной олигархии, между… в общем, между всем.

На улицах много женщин с детьми: они стоят на остановках в ожидании желтых маршруток с ценой проезда в 10 рублей. На первый взгляд, ничего не выдает близость военных действий, кроме очевидной малочисленности мужского населения. Оставшиеся – как правило, таксисты, всем им уже за пятьдесят. Они традиционно жалуются на местные власти почти с тем же набором претензий, что можно услышать от такого же таксиста в любом небольшом российском городе.

«Прилетает» в город по несколько раз в день и это может быть практически любой район. Одно из самых безопасных мест – пятачок вокруг гостиницы Park Inn, в ней до недавнего времени жили представители миссии ОБСЕ и по нему за 8 лет не стреляли ни разу. Но теперь все может измениться в любой момент, прежних правил игры больше не существует. Кроме того, Park Inn – это одно из немногих зданий, где круглосуточно есть вода, во всем остальном городе водопровод работает по паре часов в день. Украинцы, никогда, по большому счету, не считавшие дончан своими, напоследок окончательно перешли к образу мыслей «так не доставайся же ты никому» и перекрыли питание города водой с дамбы в районе Славянска. Впрочем, к середине лета планируется обеспечить Донецк за счет нового водопровода, который сейчас достраивают.

Вообще, Россия сейчас берет на себя решение многих донецких проблем, не только водоснабжения. Всего в республике работают 1,5 тысячи спецов, ликвидирующих наиболее серьезные инфраструктурные проблемы, отстраивающие разрушенные объекты. С июня начал работать первый крупный российский банк. Пресс-службы администраций российских регионов наперебой сообщают, о том, как субъекты РФ берут шефство на городами и районами ЛДНР, сейчас таких проектов уже около 40. Московская область заявила о восстановлении пяти школ в Новоазовском и Тельмановском районах, Ленинградская область будет строить детсад и школу в Енакиево, Курская займется ремонтом дорог в Первомайском районе Донецка. Всего в ближайшие пару лет в экономику региона РФ собирается вложить более 2 трлн. рублей.

Главная тема в настроении местных – все ждут Россию и при этом ее побаиваются. Люди, на восемь лет зависшие в правовом и политическом небытии, очень хотят почувствовать под ногами твердую землю полноценной государственности. При этом уже сейчас понимают, что с приходом сюда российской власти, бюджетных денег и какого-то «порядка», неизбежно появятся и бюрократия, законы, которые придется соблюдать, и прочие ограничения, налагаемые цивилизацией.

Пристегиваться в авто здесь не то чтобы не принято, а просто нельзя. Чтобы в случае обстрела на трассе можно было сразу выскочить из машины - «только на обочину далеко не скатывайся, могут быть мины». У населения на руках много оружия, в том числе автоматического и короткоствольного, в России запрещенного. Все это официально, с регистрацией. Получается, что либерализм в этой сфере на уровне самых «оружейных» американских штатов, вроде Техаса.

«Конечно, как Россия придет, всю эту лавочку начнут прикрывать, я думаю, через полгода-год», - говорит наш водитель, у родственника которого дома арсенал, судя по описаниям, почти достаточный для вооружения мотострелкового отделения, причем все зарегистрировано.

Эти люди только слышали, что для получения каких-то бумажек не нужно стоять в потных очередях, а можно пользоваться МФЦ и Госуслугами, что носить с собой везде наличные не обязательно, есть карты, хотя бы «Мир». Но понимают, за это придется заплатить – всегда выдавать покупателю кассовый чек, рано или поздно ликвидировать весь самострой, вычистить из городов чудовищную по-азиатски пеструю рекламу и смириться с тем, что не любой «вопросик» можно решить, «поговорив по-человечески».

А пока наш водитель, подъезжая к Донецку и высматривая поднимающееся над городом облако, бросает: «О, опять отхватили, мой район, между прочим» и начинает звонить жене. Узнав, что дома все в порядке и «прилетело» через три улицы, вздыхает: «Ну, хоть это скоро кончится».